День восьмой. Переезд в Шеки и президентский кортеж.
С утра дождь больше не шел. Мы решили воспользоваться шансом и наконец-то эвакуироваться из Исмаиллы, тем более что из достопримечательностей в городе был лишь магазин Luks Market, наш придорожный мотель Talistan и кафе Дружба.
На автобусной остановке таксисты, конечно же, говорили, что автобусы и маршрутки будут только после обеда. Но маршрутки начались раньше. Правда, как нас и пугали, наше путешествие по Азербайджану совпало с турне по стране азербайджанского президента и турецкого премьер-министра. Так что сначала мы полчаса сидели на автовокзале в Гебеле и смотрели с первых рядов партера, как мимо проносился президентский кортеж из трех десятков машин. Потом постояли в толпе машин на перекрытой дороге перед городом Oguz, и после того как водитель решил променять многочасовое стояние на езду по полям и раздолбанной старой дороге, еще 3 часа стояли перед въездной табличкой Sеki .
Зато перезнакомились и сдружились со всей маршруткой, а также расширили словарный запас азербайджанского. Чудесные в Азербайджане люди – искренние и открытые. И каждый переезд в маршрутке с местными жителями – прекрасный опыт и незабываемое общение.
Помимо двух чудесный молодых людей, не знавших по-русски ничего, кроме «да-да-да», но активно помогавших нам изучить азербайджанский, а также молодой мамы, накормившей нас бутербродом с котлетой, и ее очаровательной девятилетней дочки, уже знающей несколько слов по-английски, в маршрутке ехали двое русских мужиков, работающих в Гебеле на строительстве канатной дороги. Дядьки после пары часов знакомства купили на въезде в Шеки водку и очень по-свойски предложили разделить с ними бутылку. Окружавшие нас пассажиры были в шоке от такого русского колорита. А мы поспешили отказаться от столь заманчивого предложения.
Когда участники президентской делегации насладились достопримечательностями Шеки и двинули в сторону Баку, дорогу наконец-то открыли, и в 6 часов вечера, спустя 8 часов после старта из соседнего Исмаиллы, мы все-таки прибыли в самый романтичный город Азербайджана.
В старой советской девятиэтажной гостинице на главной площади, которую LP охарактеризовал как нечто ужасное и «только для мазохистов», администратор предложил нам номер за 50 и, увидев шок на наших лицах, опустился до 40 манат. Мы и так не собирались там останавливаться, но если бы нам предложили номер, например, за 15 манат, могли бы подумать.
Тем сильней был шок, когда мы, пройдясь через вылизанную для туристов центральную улицу старого города, пришли в старинный Караван-сарай и обрели просторный двухкомнатный номер в старинном здании всего за 36 манат. С круглосуточной горячей водой с хорошим напором, туалетной бумагой, мылом и wi-fi. После всех тех жилищ, где мы обитали последнюю неделю, это был настоящий дворец!!!
На ужин мы отправились в центр Шеки, где в хорошем ресторане отведали традиционное для Шеки блюдо Piti (тушеная баранина с горохом в горшочке, естся путем сначала сливания бульона и поедания его с кусочками замоченного в бульоне лаваша, а затем путем разминания вилкой густого содержимого горшочка и его поедания). Бульончик был ничего, а вот гуща как-то не впечатлила. Графин же заказанного домашнего вина был просто ужасен. Мы пытались утешить себя мыслью, что такой странный вкус – результат приготовления вина не из винограда, а, например, из слив. Но официант опроверг наши догадки. Наверное, вино было перебродившим или испорченным. Еще года 3 назад.
В отеле, наслаждаясь благами цивилизации в виде wi-fi, рассевшись под массивными арочными проходами с видом на красивейший внутренний дворик и звездное небо, нарвались на странного чувака, которого видели до этого в пробке на въезде в Шеки. «Самовлюбленный идиот», как он сам себя охарактеризовал, весь вечер смешил нас нереальным эгоцентризмом.
День девятый. Шеки и Киш.
На утро, пока девчонки высыпались после злоупотребления Ивановкой, я сходила в крепость и Ханский дворец. За крепостной стеной расположилась пара музеев, древняя албанская церковь, в которой теперь тоже музей и, собственно, сам дворец. Внутри него несколько красивых и полностью покрытых фресками комнат с разноцветными витражами на окнах. Жаль, что без гида смотреть нельзя, а фотографировать нельзя даже за плату. Но красиво, да.
Потом прошлась по утреннему старому городу мимо старинных минаретов и затейливых домиков, сложенных из камня, под созревающими гранатами и абрикосами. В старом центре и вдали от туристической улицы люди хорошие: простые и приветливые. Хотя в целом чувствуется, что город слегка подпорчен туризмом. Правда, небезосновательно – мощеные улочки, старинные дома и мечети красивы, а окружающие город полностью покрытые лесом горы придают ему идиллический вид.
Потом мы вместе позавтракали в ресторане нашего отеля, расположенном посреди зеленого сада, и поехали на переполненной маршрутке в соседнюю деревню Kis , знаменитую древней албанской церковью — когда-то давно кавказские албанцы, будучи христианами, населяли весь север Азербайджана. В маршрутке были почему-то одни женщины, нам сидячих мест не хватило, и минут 20 пришлось стоять, согнувшись и положив друг другу голову на плечо.
Рядом сидела пожилая женщина, заговорившая с нами по-русски. Рассказала о своей жизни. У нее была русская мама и азербайджанский отец. Матери в Азербайджане не понравилось, и она, выкрав всех троих детей, вернулась в Россию. Отец женился второй раз, но детей у пары не было, и после смерти матери он «выкрал» своих детей обратно. Так наполовину русская Галина Ивановна, получившая после возвращения в Азербайджан более аутентичное имя, и прожила всю жизнь в Азербайджане, который по ее словам ей не нравится. Очень по-разному складывается у людей жизнь…
Киш оказался тихой деревушкой в окружении зеленых гор. А албанская церковь красивой и лаконичной.
Водитель обратной маршрутки живо интересовался, нравится ли нам Азербайджан, спросил, не хотим ли мы остаться еще, и на ответ «хотим» сказал простое: «Ну так оставайтесь!» Потом позвал в гости, сказал, что его жена о нас позаботится, а на выходе отказался брать с нас деньги за проезд.
На базаре мы закупились грушами и гранатами и отыскали кафе, из которого нас отвели в соседний «кабинет» — гаражного типа помещение с длинным столом во всю длину «кабинета» и десятком стульев. Покормили домашними пельменями с бульоном, соленьями, лавашом и чаем. Денег стоило каких-то смешных, и все были жутко милы и доброжелательны.
Остаток дня был проведен в прогулке через старый город Шеки, через крепость и в распитии во внутреннем дворике нашего прекрасного Караван-сарая Ивановки в компании львовского бэкпекера Паши. За неделю мы не встретили ни одного бэкпекера, но красивый Шеки притягивает их к себе как магнитом — в первый же день мы увидели на улицах городах целых 5 человек с рюкзаками! Какой же это нереальный мизер по сравнению с соседней Грузией, наводненной туристами любого бюджета.
Потом в отель после съемок и ужина вернулись наши давние знакомые – азербайджанская часть съемочной группы Жерара Депардье, которую мы встретили 5 дней назад в Кубе. Они приехали в Шеки утром, и мы пересеклись на ресепшн в момент их заселения. Все были друг другу рады. Правда, Жерару старинные внутренние убранства Караван-сарая по душе не пришлись, и он с французской свитой поселился в 4-звездочном отеле Seki Saray, так что с ним снова повидаться не довелось. Зато остаток вечера был проведен в культурном обществе азербайджанских киношников под местные напитки. Ивановка в тот вечер закончилась во всех окрестных магазинах.
Церковь в селе Киш - христианская церковь, X-XII веков в селении Киш в 5 км к северу от города Шеки на территории современного Азербайджана.
Согласно армянскому историку Мовсесу Каганкатваци, в I веке н. э. Святой Елисей, ученик апостола Фаддея, прибыл в местечко по имени Гис, где он построил церковь и проповедовал христианство. Церковь, в скором времени, стала «духовным центром и местом просвещения людей Востока». Рядом с местом Гис Святой Елисей был убит неизвестными около языческого алтаря.
По мнению современного армянского историка Самвела Карапетяна, географическое положение Киша не соответствует описанию Каганкатваци. С. Карапетян полагает, что Гис надо идентифицировать с деревней Бум в Габалинском районе Азербайджана. Согласно грузинскому летописцу, в X веке население Киша приняло грузинское православие, и построило эту церковь. Церковь Святой Богородицы была превращена в место жительства грузинского епископа, функционируя до XVII века.
Ко времени прихода русских на Кавказ Киш был одним из сел, население которых продолжало осознавать себя удинами. Согласно Роберту Хьюсену, судя по всему, удинский язык преобладал в регионе вплоть до XIX века, а армянское население появилось относительно недавно. Хотя многие армяне поселились здесь, бежав от тюркско-монгольских вторжений, еще больше армян переселилось в регион после прихода русских в начале XIX века.
В 2000-2003 годах МИД Норвегии финансировало совместный проект Азербайджанского университета строительства и архитектуры и Норвежского гуманитарного предприятия по археологическому исследованию и реставрации церкви в Кише. Руководителем раскопок был доктор Вилаят Керимов из Бакинского университета, а археологическим советником Дж. Бьернар Стурфиел, директор исследовательского центра Тура Хейердала в Айлсбери, Англия. Радиоуглеродный анализ различных предметов, найденных на участке проведения работ, показал, что культовый участок, обнаруженный под алтарем церкви, относится приблизительно к 3000 году до н. э., в то время как существующее здание церкви было возведено около XII века (в 990-1160 годах н. э.).
Существующее здание церкви не может быть датировано временами Святого Елисея, но археологические находки показывают, что церковь расположена на территории, использовавшейся для отправления культовых обрядов с древних времен. Маловероятно, что Святой Елисей построил церковь в современном понимании этого слова. Если такой исторический деятель действительно существовал, то он скорее всего воздвиг только алтарь или же использовал существовавшее языческое сооружение.
Бьернар Стурфиел заявил журналу Azerbaijan International, что есть четкие доказательства того, что эта церковь была построена как диофизитская. Раскопки показали, что в церкви сохранились следы двух периодов использования, с двумя разными соответственными уровнями пола. Согласно Стурфиелу, архитектура апсиды первоначального здания церкви указывает на диофизитскую христологию, а так как Грузинская Православная церковь была единственной диофизитской церковью на Кавказе в позднесредневековый период, то разумно будет предположить, что церковь была изначально построена как грузинская, а позже занята монофизитами. Исследователь Бернар Сторфел отмечает, что мнение Фариды Мамедовой о том, что церковь в селе Киш основна в конце I века н. э. не достoен научного внимания, не подтверждается археологией, а самые ранние церковные здания в мире относится лишь III веку.
Пишет ЖЖюзер:asketic-travel
Лет пять назад я случайно попал в «Иллюзион» на турецкий фильм, названия которого сейчас уже не помню. Что больше всего запало в память, это зимние виды захолустной турецкой деревушки, где происходило действие. Ближний Восток вдруг предстал передо мной не ярким и безмятежно-весёлым, а будничным, мрачным, продрогшим. В этом было какое-то откровение, как бывает в гостях, когда все разошлись, а тебе хозяин предложил остаться, и ты видишь уже не внешний лоск праздника, а внутренний уклад семьи, настоящую жизнь. С тех пор мне очень хотелось увидеть что-то подобное своими глазами
Возможность осуществить эту маленькую мечту представилась так же неожиданно, как и распродажа билетов «Аэрофлота» в Азербайджан. Уехав с побережья Каспийского моря из промозглого и ветреного Баку вглубь страны, в Шеки, я решил добраться до горной деревушки Киш, известной своей древней албанской церковью. И вот что из этого получилось.
Поиски русскоговорящего аборигена в сонном воскресном Шеки привели меня к невысокому сухому аксакалу, который стоял передо мной и напряжённо морщил лоб.
- Как? Киш? Не знаю такой...
- Албанская церковь должна там быть, - сказал я.
- А-а-а! Кщщь! - обрадовался старик. - Кщщь! Кщщь - это вот там, тебе марщрутка нужна.
Гремя цепями, «марщрутка», а на самом деле старый автобус «ГАЗ», выползла по укатанной снежной дороге из и, кряхтя и чихая, покатила в горы. По пути я увидел лежащий в кювете микроавтобус, убедительно опровергающий туристический миф, что местные на своих машинах с дороги не вылетают ни при каких обстоятельствах - такие ловкие. Ещё как вылетают. Пока я был в Азербайджане, по местному интернету всё время проходили новости о таких вылетах на скользких и очень опасных горных дорогах.
Путешествие длилось недолго, всего через двадцать минут колымага с надрывным рыком дотянула до конечной остановки – маленькой площадки на склоне горы. Пара магазинов и скользкая тропинка, ведущая вверх. Остальное скрывалось в лёгкой дымке.
Поднимаясь по дорожке, вокруг я видел именно то, что и собирался увидеть, и радостное предчувствие переполняло меня.
На фотографии кажется, будто справа потянул дым. Это на моих глазах на деревню не опустился, как это бывает в городах, а наполз, как это бывает в горах, туман. Вот прошла буквально минута, и видимость сократилась до сотни метров.
В таких условиях и речи быть не могло, чтобы увидеть церковь издалека, как это пишут уже побывавшие в Кише путешественники. Но церковь была не единственной моей целью и я просто углубился в лабиринт путанных деревенских улочек и бродил по ним, пока не наткнулся на Алика. Алик - местный житель. Лет сорока, худой, низкорослый, в тренировочных штанах, дублёнке и кепке. Разумеется, брат Алика работает на рынке в двух шагах от моего дома в Москве. Сначала Алик предложил зайти в гости на чай (от дущи прошу), потом проводил меня до церкви, потому что я в своих блужданиях ушёл на противоположный конец деревни.
Наверное, меньше всего вы ожидали встретить здесь Тура Хейердала! Тем не менее, это именно он, большой друг азербайджанского народа. Исследовав памятники Кавказской Албании, Тур Хейердал выдвинул смелую теорию, что норвежцы являются потомками кавказских албанов. Азербайджанцам эта теория очень льстит, потому что приятно иметь младшими братьями такой симпатичный и благополучный народ как норвежцы.
Тур Хейердал бывал в Азербайджане и в самом Кише и участвовал в поддержке реставрации церкви, до окончания которой не дожил совсем немного.
Вот и сама церковь. Её внешний вид служит поводом для ожесточённых споров после того, как несколько лет назад она подверглась существенной реставрации. Многие утверждают, что вследствие избыточного усердия реставраторов уничтожен исторический облик церкви и первоначальные детали отделки. Мне судить об этом трудно, я могу только дать ссылку на фотографию, показывающую внешний вид церкви до рестраврации.
Обратите внимание на прозрачные навесы внизу снимка и под южной стеной храма.Под ними лежат кости предков современных азербайджанцев, кавказских албанов. Это, некоторым образом, тоже сюрприз: раскопать кости предков и оставить их лежать открытыми всем ветрам - как-то это мне казалось не по-нашему, не по-кавказски.
Раньше мне казалось, что подобные забавы с костями свойственны в первую очередь католикам: парижские катакомбы, армия палермских мумий во главе с очаровательной крошкой Розалией Ломбардо, чешские и польские костницы... Однако пару лет назад в Муроме довелось посетить костницу мужского Спасо-Преображенского монастыря, а теперь вот и на Кавказе столкнулся с этим странным украшением.
Уютно свернувшись, кавказский албан доброжелательно улыбается из каменного мешка у входа в церковь. Все азербайджанцы, с которыми мне приходилось общаться в этой поездке, обстоятельно докладывали мне, что, во-первых, все (все!) кавказские албаны имели рост два метра двадцать сантиметров, во-вторых, были голубоглазыми блондинами. И то, и другое замечание довольно примечательно.
Что касается роста, то кавказцы любят украшать свои рассказы "абсолютно точными" цифрами, вроде роста албанов, скорости, которую месяц назад развил на своём BMW сын местного олигарха перед тем, как впечататься в столб, суммы, которую выложил за этот BMW папа-олигарх, веса полотнища гигантского флага-рекордсмена, развевающегося над Баку, и т.д. Все эти яркие и бестолковые цифры бережно хранятся в народной памяти, передаются из уст в уста безупречно точно и никогда не ставятся под сомнение. Пусть очевидно, что вся нация не могла иметь рост 2.20 м - неважно, сказано 2.20, значит 2.20. И не спорьте.
Про блондинов тоже интересно. Дело не в том, были албаны блондинами или не были (видимо, были), а в том, с какой гордостью азербайджанцы говорят об антропометрическом совершенстве своих предков (да и многие другие кавказцы тоже). Мне раньше казалось, что местные стандарты красоты должны быть обусловлены тем типом внешности, который преобладает в данной местности на данном этапе истории. То есть если все маленькие и узкоглазые (тёмноволосые и крючконосые или чёрные и кучерявые), то и местное восприятие красоты формируется в рамках именно этого типа.
Ан нет. То и дело приходилось слышать драматичные признания от китайцев, тайцев, арабов, турок, многих представителей коренных народов России, среднеазиатских тюрков на тему того, какие они несовершенные в сравнении с европейскими людьми. Наиболее ёмко эту мысль выразил один желчный турок, с которым я познакомился в ноябрьской поездке. Как-то за ужином он, по своему обыкновению мрачно, сказал, поглядывая на сидящую рядом жену: "Моя жена - урод... Да я и сам урод. Строго говоря, мы, турки - все уроды."
А вот азербайджанцам повезло: их предки были голубоглазыми блондинами, ростом два двадцать.
Впрочем, вернёмся к цели поездки. Вот и внутренний вид церкви. Сейчас здесь что-то вроде музея. Музей, откровенно говоря, очень бедный, это даже экспозицией не назовёшь, скорее, иллюстративный материал на тему Кавказской Албании. Споры относительно ущерба, нанесённого реставрацией, затрагивают и внутренний вид церкви, который, как утверждают, тоже сильно пострадал.
Когда я вышел на улицу, увидел, что туман почти рассеялся, и снова стали видимыми склоны гор.
Типичные ворота с маленькой дверкой.
Юноша не просто так присел на корточки посреди улицы. Он приволок на высокий пригорок огромное бревно, которое позже будет распилено и пойдёт в печь. Но путь ещё не завершён, и юноша присел передохнуть перед тем, как тащить бревно дальше по улице, потом на пятьдесят метров вниз, потом ещё в сторону, а потом на ещё на один высокий обледеневший пригорок. Я просто потом по его следам прошёл, так получилось, это был нелёгкий путь. Есть всё-таки в патриархальной жизни на свежем горном воздухе свои изъяны.
Основательная деревенская ограда имеет мало общего с привычным нам дачным штакетником.
Те, кто читал выдающуюся книгу Леонида Соловьёва "Повесть о Ходже Насреддине", помнят описанного в "Зачарованном принце" характерного персонажа: распределителя воды. Распределителем воды из деревенского арыка назначали самого честного и аккуратного крестьянина, который следил, чтобы каждому досталось справедливое количество драгоценной влаги из байского источника. Теперь этот процесс, слава богу, несколько автоматизирован.
Интересный школьный плакат: плакат, судя по подписи Гейдара Алиева, относительно новый, а вот школьная форма ещё советского образца.
Моя прогулка подходит к концу. Я вышел на тропинку, ведущую обратно к автобусной остановке. На противоположном склоне широко раскинулось деревенское кладбище.
Внизу уже стоит машртурка, она идёт от шекинского рынка, и кто-то привёз свежие продукты, а кто-то свежие новости.
Старая традиция строить публичные источники воды в современном оформлении. В правом верхнем углу видна памятная гранитная плита с выгравированным текстом.
Ну и у самой остановки последнее яркое впечатление от Киша - мужской салон. Именно здесь кишские красавцы обзаводятся причёсками по самой последней кишской моде.
Как добраться
Из северной части Шеки до Киша идут маршрутки-автобусы № 15 (он беш) и № 23 (йирми уч). Время в пути - минут 15-20, интервал движения - тоже минут 20-25. Проезд стоит 20 гапик (около 8 рублей). В хорошую погоду церковь, говорят, видна от дороги. В плохую погоду можно сориентироваться по указателям или спросить местных про албанскую церковь - албан мэбэди. Вход в церковь 2 маната (примерно 75 рублей), съёмка - столько же.
Лет пять назад я случайно попал в «Иллюзион» на турецкий фильм, названия которого сейчас уже не помню. Что больше всего запало в память, это зимние виды захолустной турецкой деревушки, где происходило действие. Ближний Восток вдруг предстал передо мной не ярким и безмятежно-весёлым, а будничным, мрачным, продрогшим. В этом было какое-то откровение, как бывает в гостях, когда все разошлись, а тебе хозяин предложил остаться, и ты видишь уже не внешний лоск праздника, а внутренний уклад семьи, настоящую жизнь. С тех пор мне очень хотелось увидеть что-то подобное своими глазами
Возможность осуществить эту маленькую мечту представилась так же неожиданно, как и распродажа билетов «Аэрофлота» в Азербайджан. Уехав с побережья Каспийского моря из промозглого и ветреного Баку вглубь страны, в Шеки, я решил добраться до горной деревушки Киш, известной своей древней албанской церковью. И вот что из этого получилось.
Поиски русскоговорящего аборигена в сонном воскресном Шеки привели меня к невысокому сухому аксакалу, который стоял передо мной и напряжённо морщил лоб.
- Как? Киш? Не знаю такой...
- Албанская церковь должна там быть, - сказал я.
- А-а-а! Кщщь! - обрадовался старик. - Кщщь! Кщщь - это вот там, тебе марщрутка нужна.
Гремя цепями, «марщрутка», а на самом деле старый автобус «ГАЗ», выползла по укатанной снежной дороге из Шеки и, кряхтя и чихая, покатила в горы. По пути я увидел лежащий в кювете микроавтобус, убедительно опровергающий туристический миф, что местные на своих машинах с дороги не вылетают ни при каких обстоятельствах - такие ловкие. Ещё как вылетают. Пока я был в Азербайджане, по местному интернету всё время проходили новости о таких вылетах на скользких и очень опасных горных дорогах.
Путешествие длилось недолго, всего через двадцать минут колымага с надрывным рыком дотянула до конечной остановки - маленькой площадки на склоне горы. Пара магазинов и скользкая тропинка, ведущая вверх. Остальное скрывалось в лёгкой дымке.
Поднимаясь по дорожке, вокруг я видел именно то, что и собирался увидеть, и радостное предчувствие переполняло меня.
Обратите внимание на прозрачные навесы внизу снимка и под южной стеной храма.Под ними лежат кости предков современных азербайджанцев, кавказских албанов. Это, некоторым образом, тоже сюрприз: раскопать кости предков и оставить их лежать открытыми всем ветрам - как-то это мне казалось не по-нашему, не по-кавказски.
Те, кто читал выдающуюся книгу Леонида Соловьёва "Повесть о Ходже Насреддине", помнят описанного в "Зачарованном принце" характерного персонажа: распределителя воды. Распределителем воды из деревенского арыка назначали самого честного и аккуратного крестьянина, который следил, чтобы каждому досталось справедливое количество драгоценной влаги из байского источника. Теперь этот процесс, слава богу, несколько автоматизирован.
Интересный школьный плакат: плакат, судя по подписи Гейдара Алиева, относительно новый, а вот школьная форма ещё советского образца.
Лет пять назад я случайно попал в «Иллюзион» на турецкий фильм, названия которого сейчас уже не помню. Что больше всего запало в память, это зимние виды захолустной турецкой деревушки, где происходило действие. Ближний Восток вдруг предстал передо мной не ярким и безмятежно-весёлым, а будничным, мрачным, продрогшим. В этом было какое-то откровение, как бывает в гостях, когда все разошлись, а тебе хозяин предложил остаться, и ты видишь уже не внешний лоск праздника, а внутренний уклад семьи, настоящую жизнь. С тех пор мне очень хотелось увидеть что-то подобное своими глазами
Возможность осуществить эту маленькую мечту представилась так же неожиданно, как и распродажа билетов «Аэрофлота» в Азербайджан. Уехав с побережья Каспийского моря из промозглого и ветреного Баку вглубь страны, в Шеки, я решил добраться до горной деревушки Киш, известной своей древней албанской церковью. И вот что из этого получилось.
Поиски русскоговорящего аборигена в сонном воскресном Шеки привели меня к невысокому сухому аксакалу, который стоял передо мной и напряжённо морщил лоб.
- Как? Киш? Не знаю такой...
- Албанская церковь должна там быть, - сказал я.
- А-а-а! Кщщь! - обрадовался старик. - Кщщь! Кщщь - это вот там, тебе марщрутка нужна.
Гремя цепями, «марщрутка», а на самом деле старый автобус «ГАЗ», выползла по укатанной снежной дороге из Шеки и, кряхтя и чихая, покатила в горы. По пути я увидел лежащий в кювете микроавтобус, убедительно опровергающий туристический миф, что местные на своих машинах с дороги не вылетают ни при каких обстоятельствах - такие ловкие. Ещё как вылетают. Пока я был в Азербайджане, по местному интернету всё время проходили новости о таких вылетах на скользких и очень опасных горных дорогах.
Путешествие длилось недолго, всего через двадцать минут колымага с надрывным рыком дотянула до конечной остановки - маленькой площадки на склоне горы. Пара магазинов и скользкая тропинка, ведущая вверх. Остальное скрывалось в лёгкой дымке.
Поднимаясь по дорожке, вокруг я видел именно то, что и собирался увидеть, и радостное предчувствие переполняло меня.
Обратите внимание на прозрачные навесы внизу снимка и под южной стеной храма.Под ними лежат кости предков современных азербайджанцев, кавказских албанов. Это, некоторым образом, тоже сюрприз: раскопать кости предков и оставить их лежать открытыми всем ветрам - как-то это мне казалось не по-нашему, не по-кавказски.
Те, кто читал выдающуюся книгу Леонида Соловьёва "Повесть о Ходже Насреддине", помнят описанного в "Зачарованном принце" характерного персонажа: распределителя воды. Распределителем воды из деревенского арыка назначали самого честного и аккуратного крестьянина, который следил, чтобы каждому досталось справедливое количество драгоценной влаги из байского источника. Теперь этот процесс, слава богу, несколько автоматизирован.
Ну и у самой остановки последнее яркое впечатление от Киша - мужской салон. Именно здесь кишские красавцы обзаводятся причёсками по самой последней кишской моде.
Как добраться
Из северной части Шеки до Киша идут маршрутки-автобусы № 15 (он беш) и № 23 (йирми уч). Время в пути - минут 15-20, интервал движения - тоже минут 20-25. Проезд стоит 20 гапик (около 8 рублей). В хорошую погоду церковь, говорят, видна от дороги. В плохую погоду можно сориентироваться по указателям или спросить местных про албанскую церковь - албан мэбэди. Вход в церковь 2 маната (примерно 75 рублей), съёмка - столько же.
